Правозащитница: «Мы продолжаем жить в бесконечном августе 2020 года»

Пытки и насилие не закончились в августе 2020 года, все это продолжается по сей день, констатирует Виктория Фёдорова, представительница Международного комитета по расследованию пыток в Беларуси. В рамках «Недели против пыток» Виктория рассказала про преступления против человечности, резолюцию ООН и то, как правозащитники продолжают собирать свидетельства пыток.

В первые дни, когда первые люди были освобождены с Окрестина, 14-15 августа, правозащитники начали документировать факты пыток, рассказывает Виктория Фёдорова, представительница Международного комитета по расследованию пыток в Беларуси. Тогда правозащитники дежурили у изоляторов и собирали свидетельства о пытках и жестоком обращении с протестующими. Уже тогда правозащитники понимали, что массовость и систематичность пыток должны быть донесены до международного сообщества. По сей день комитет продолжает вести поиск пострадавших и фиксирует случаи пыток и насилия над задержанными, чтобы довести общее дело до всего международного сообщества в рамках ООН.

«Самое основное — это осознание того, что это не началось и не закончилось в 2020 году. Мне кажется, и я думаю не одной мне, что мы продолжаем жить в этом бесконечном августе 2020 года. Да, сейчас нет тысяч людей, которые выходят не протесты и которых задерживают, но ежедневно люди продолжают подвергаться тем же нарушениям прав человека. Сотни тысяч людей потеряли дом, как и я, и, конечно, это очень тяжело. И нельзя сказать, что это законченная история, а мы просто работаем с ее последствиями. Нет, мы продолжаем жить в этом бесконечном продолжающемся преступлении против человечности», – говорит Виктория.

Как отмечает правозащитница, этой проблемой пыток она занималась и до 2020 года и знала о тех системных проблемах, которые существуют в Беларуси. И уже тогда шла работа с людьми, которые пострадали от действий силовиков. Разница с 2020 годом — в количестве людей, и именно предыдущий опыт помог Виктории в психологическом плане, ведь для правозащитницы эта история не нова.

«Первый год все работали на энтузиазме и верили в то, что наша работа получит какой-то быстрый результат и мы сможем добиться справедливости в краткий срок. Но со временем произошло осознание, что это так не работает, и в этот момент у меня и у коллег было очень тяжелое психологическое состояние. Сейчас я адекватно воспринимаю ситуацию, я смирилась с тем, что быстрой победы и быстрой ответственности не наступило. Но я знаю, что та часть работы, которая находится в зоне моей ответственности, я ее продолжаю делать, и это дает мне силы для продолжения моей работы», – рассказывает Виктория.  

«Пострадавшими движет жажда справедливости». Почему люди до сих пор документируют преступления?

Пострадавшие до сих пор обращаются в Комитет по расследованию пыток, они проходят документирование, обращаются за юридической помощью в рамках универсальной юрисдикции. Пострадавшими движет жажда справедливости, говорит Виктория.

«Это нормальное человеческое чувство. В этом нет ничего удивительного, удивительно другое, когда люди предлагают перевернуть страницу, простить и забыть все, что происходило», – добавляет правозащитница.

Однако большая часть пострадавших не сдается, не пытается забыть и они идут до конца. Но есть и те, кто боятся, очень много людей внутри страны, которые опасаются опубличивать свою историю или начинать правовые процедуры, ведь это может им навредить.

«И безусловно это так. То есть публиковать какие-то материалы с именами и фотографиями тех, кто сейчас в Беларуси — бессмысленно, это грозит человеку дополнительным уголовным делом. Поэтому мы всегда обращаясь к тем, кто пострадал, говорим о том, что наше документирование абсолютно безопасно. С той точки зрения, что нигде не будут фигурировать в публичном доступе ни персональные данные, ни фотографии, ни какие-то обстоятельства дела, которые могут помочь силовикам определить конкретного человека, который стоит за этой историей», – говорит правозащитница.

Именно благодаря тем, кто не остался наедине со своей проблемой и обратился за документированием, стал возможным последний доклад Совета по правам человека ООН. Он констатирует, что в Беларуси с 2020 года происходили преступления против человечности. «То есть это совершенно другой уровень происходящего, мы уже не говорим о нарушении прав человека, мы говорим о международных преступлениях», – Виктория.

«По сути, Беларусь оказалась забытой»

Особенно после того, как началось полномасштабное вторжение России в Украину, весь мир убедился в том, что международные механизмы работают не так эффективно, как хотелось бы, отмечает Виктория. И ООН здесь не исключение.

«К сожалению, внимание к проблеме Беларуси отошло не просто даже на второй план, по сути, Беларусь оказалась забытой и вдобавок поставленной на один уровень со страной-агрессором — Российской Федерацией. И в этой геополитической обстановке мы продолжаем работу над тем, чтобы виновные были привлечены к ответственности. И такую обстановку необходимо учитывать, когда мы говорим о конкретных результатах и возможностях», – говорит правозащитница.

Безусловно, создание международного трибунала по Беларуси — на данный момент абсолютно нереально, говорит правозащитница. В данном случае есть два момента. Первый — то, что правозащитники продолжают делать ежедневно, попытки начать больше процессов в рамках универсальной юрисдикции в других странах. Второй — работа на будущее, чтобы иметь достаточную базу преступлений, собранные доказательства лягут в основу процессов в отношении силовиков.

В резолюции ООН есть какие-то рекомендации для Беларуси, но, очевидно, что их исполнять не будут, подчеркивает Виктория. Однако в документе содержатся рекомендации для других стран-членов ООН по применению принципов универсальной юрисдикции.

«Это то, чего мы добиваемся. Сейчас мы получили официальный документ от ООН, с которым мы можем обращаться в прокуратуры разных стран», – поясняет эксперт.    

«Судьи будут оценивать вклад каждого исполнителя в преступления». Какие наказания ждут силовиков?

У Комитета по расследованиям пыток есть доказательства как и на исполнительней, так и на тех, кто отдавал приказы, вплоть до самого Лукашенко. Наказание за преступления, в первую очередь, будут зависеть от того, каким нормативным актом будут руководствоваться судьи. Как поясняет правозащитница, одно дело, если это будет ныне действующий Уголовный Кодекс Республики Беларусь, другое дело, если как в случае смешанных трибуналов, будет принят акт конкретно под эту ситуацию – по нему может быть принята другая шкала наказания.

«Если говорить о действующем законодательстве, то все произошедшее подпадает под ст. 128 УК – “преступление против безопасности человечности”. По ней наказание вплоть до смертной казни. Конечно, это не приветствуется правозащитниками, но тем не менее рамка достаточно высокая», — говорит эксперт.

 Безусловно судьи будут оценивать вклад каждого исполнителя в эти преступления. Ведь совершенно разные вещи, когда есть сотрудники ИВС, которые до сегодняшнего дня продолжают осуществлять пытки. И есть люди, которые находились в помещениях РОВД, в которых происходили массовые пытки, они составляли фальсифицированные протоколы, они видели как их коллеги избивали людей и ничего не предприняли.

«Определенно такие люди тоже должны нести ответственность, потому что это такое же преступление, но уровень немного другой», — заключает Виктория.