Беларусская экономика устояла, но заплатить пришлось независимостью

Эффект санкций на беларусскую экономику оказался серьезным, говорит экономист центра BEROC Дмитрий Крук. В 2023 году из-за санкций Беларусь потеряла 6% от уровня ВВП, в 2022 — еще 12%. Несмотря на сильный удар, экономика проявила гибкость, что позволило уменьшить возможные потери.

Как удалось уменьшить прямое воздействие санкций?

На помощь пришла Россия

Успехам в поставках на российский рынок серьезно поспособствовали внешние условия: слабая конкуренция на российском рынке и ценовая конъюнктура. Новые логистические схемы позволили быстро восстановить экспорт, в первую очередь главных стратегических товаров — калийных удобрений и нефтепродуктов, которые составляют большую часть экспорта, попавшего под санкции. Эти же схемы спасли экспорт древесины, черных металлов, резиновых изделий и др.

Частный сектор быстро адаптировался

Бизнес смог довольно оперативно перестроить логистику, платежные схемы и прочие вопросы, связанные с экспортом и импортом. Теперь большая часть внешней торговли неподсанкционными товарами идет через Армению, Грузию, Казахстан.

«В начале введения санкций виделось, что настолько масштабная логистическая перестройка может занять несколько лет, но степень адаптивности частного сектора в сегодняшних условиях превзошла ожидания. Как отметил представитель бизнеса в одном из глубинных интервью, проводимых BEROC: если до 2020 года по логистическому маршруту был только план А, то ковид заставил задуматься о плане B, а война и санкции вынудили создать планы C, D, E и F. Это значит, что бизнес имеет варианты на случай, если будут нарушены используемые сегодня транспортно-логистические и платежные цепочки», — поясняет экономист.

Монетизируемые плюшки от России

На третьем месте по значительности нивелирования эффекта от санкций Дмитрий Крук называет монетизируемые плюшки от России, а именно: нефть, газ и финансирование проектов по импортозамещению, а также реструктуризацию долга. Около 20% доходов бюджета так или иначе связаны с Россией.

Как отмечает экономист, цена на газ для Беларуси сохранилась на уровне 2021 года при том, что рыночная цена на него в Европе значительно подскочила и остается весьма высокой. Отдельные выгоды Беларусь получает и от торговли нефтью, в некоторой степени за счет разницы в цене Urals к Brent, а отчасти — за счет механизма обратного акциза.

Обход санкций

Обход санкций эксперт ставит на четвертое место. Дмитрий Крук отмечает, что его важно не путать с приспособлением к санкционному режиму. Например, продажа калия в Китай и его транзит через Россию — это адаптация к нынешним условиям, которая не нарушает санкции.

«В качестве примера обхода санкций можно назвать поставки беларусской древесины в страны ЕС под видом казахстанской или узбекистанской, а также поставки подсанкционных товаров под маркировкой тех, которые не попали под ограничения. Можно допустить, что кроме торговли древесиной, такие схемы используются для реализации черных металлов, резиновых изделий и цемента», — говорит экономист.

Масштаб схем по обходу санкций в контексте всего беларусского экспорта небольшой, подчеркивает Крук. Объясняетя это просто, калий и нефтепродукты занимают более 70% от всего подсанкционного экспорта.  

«Следовательно, даже если допустить, что до четверти всех остальных товаров продвигается на внешние рынки с помощью обхода санкций, то получается, что такие схемы затрагивают максимум 5-7% от всего подсанкционного экспорта», — полагает экономист.

Экономика устояла, но это имеет большой побочный эффект

Тот путь, за счет которого удалось купировать негативный эффект санкций, имеет большой побочный эффект — полная привязка к России, отмечает Дмитрий Крук.

В вопросах внешней торговли можно говорить о переходе к тотальной зависимости: до 70% экспорта идет непосредственно на российский рынок и еще около 20% — через территорию этой страны. Значит, она имеет ниточки для контроля до 90% беларусского экспорта. Так как, по сути, мы замкнулись на один рынок, все возможные проблемы российской экономики автоматически становятся и беларусскими проблемами.

Второй элемент побочного эффекта — это кардинально возросшая зависимость от схем энергетического субсидирования. Это означает, что если по какой-то причине отпадает газовый или нефтяной канал поддержки, то сложившаяся экономическая архитектура быстро станет несостоятельной.

Еще один побочный эффект — транспортная и логистическая зависимость Беларуси от России, которой ранее не существовало.

Отдельно можно назвать фискальную зависимость: сегодняшняя относительная бюджетная устойчивость по большому счету завязана на России. До 10% доходов республиканского бюджета связаны с российскими дотациями через механизм обратного акциза. С учетом других поступлений, которые так или иначе связаны с Россией, можно говорить о 20% доходов.

Поскольку практически все механизмы адаптации в той или иной мере утыкаются в Россию, Беларусь становится зависимой в политическом и экономическом плане.