В последние годы из-за брутальных задержаний число участников традиционной минской акции «Чернобыльский шлях» вместо десятков тысяч человек достигало нескольких сотен (в лучшем случае). В 2021-м шествие в память о катастрофе, проходившее, кстати, под лозунгом «Остановите правовой Чернобыль», отменила пандемия, в этом — «власти». А что было раньше?
С 90-х годов беларусская оппозиция регулярно инициирует шествия и митинг «Чернобыльский шлях» в Минске в годовщину аварии. При советской власти никакие массовые акции были невозможны, но в 1989 году (как раз тогда сняли гриф секретности с ряда документов «всевидящего ока» КГБ) все изменилось. В то время состоялись два масштабных «Чернобыльских шляха» — «молчаливый» на центральной площади и шествие в конце сентября.
«Уличные акции, как и общественный Чернобыльский трибунал, который происходил осенью того же года, помогли прорвать ту преступную плотину, выстроенную между владеющими информацией специалистами и народом, пострадавшим от Чернобыля. Власти до этого столько врали людям, что массовость первых чернобыльских акций просто потрясала», — рассказывал неизменный участник и один из организаторов шествий Вячеслав Сивчик русской службе BBC в 2017 году.
В это сложно поверить, но раньше власти согласовывали акцию (правда, с условием не собираться на центральных улицах), хотя и предусмотрительно задерживали активистов и участников еще до начала шествия.
Но затем уличная активность почти сошла на нет. Наверху поняли, что у «Чернобыльского шляха» политические требования.
«Начались серьезные наезды на людей, начался террор — скрытый. Преследовались организации, активисты. Безусловно, я почувствовала это на себе, хоть я и не самый преследуемый человек. Однажды меня “заблокировали” в квартире, откуда мы должны были пойти на официально разрешенное мероприятие — просто выставили кордон», — рассказала в минифильме DW координатор беларусской антиядерной кампании Татьяна Новикова.
Участников шествия нередко задерживали до «Шляха», везли для проверки документов в РОВД и держали там, пока акция не кончится. Активистов арестовывали и после митинга:
«Задерживали брутально: вытаскивали людей из троллейбусов, избивали, проводили обыски. В этом случае говорить, что сегодня люди утратили интерес к акции, невозможно — все это результат прямого давления», — уверена Татьяна Новикова.
Сегодня сложно поверить, что акции могли собрать несколько десятков тысяч человек
Самое крупное шествие произошло в 1996 году. Это был первый «Чернобыльский шлях» с приходом к власти Лукашенко.
Тогда режим в Беларуси получил меткую характеристику — политический Чернобыль. Неспроста один из транспарантов «говорил»: «В Беларуси две трагедии — Чернобыль и Лукашенко».
«Лукашенко фактически разрушил закон о ликвидации. Были отменены положения о том, что сельхозпродукция не должна идти из зараженных районов, вновь началось заселение Чернобыльской зоны, были отменены льготы ликвидаторам, с каждым годом уменьшается социальная помощь живущим в пострадавших от Чернобыля районах», — утверждал Вячеслав Сивчик.
Тогда колонна из 50 тысяч человек двигалась по проспекту Независимости (проспект Скорины). На акции выступил лидер БНФ Зенон Позняк. Столкновения с ОМОНовцами начались из-за того, что их кордоны преградили дорогу митингующим. В ответ демонстранты перевернули машины милиции и попытались прорваться.
Несмотря на аресты и разгон, вслед за «Шляхом» по Беларуси прокатились и другие акции — началась «Горячая весна». «Чернобыльский Шлях» показал: беларусы имеют большой бунтарский потенциал.
Второй по величине «Шлях» прошел в 2000-м году (число участников — около 30 тысяч). Сперва Мингорисполком запретил проведение акции от площади Якуба Коласа до площади Независимости (разрешили только на Бангалор). Но такой вариант не устраивал оргкомитет, поэтому власти предложили компромисс: шествие возможно от площади Якуба Коласа до площади Бангалор.
Несмотря на «компромисс», в то время как основная колонна покидала площадь Якуба Коласа, внезапно появились люди в черном и избили десятки оставшихся демонстрантов. Кроме того, были задержаны люди, находящиеся в микроавтобусах со звукоусиливающей аппаратурой и транспарантами.
Оранжевые акции и ситуационистские перформансы задолго до 2020-го стали визитной карточкой беларусского протеста
Добавим к «беларусскому протестному потенциалу» черный юмор и креативность — и улыбка, сила беспомощности, мощь несилового сопротивления побеждает ужас и страх. Они существуют в нас вместе.
Так, для акции на 26 апреля 1998 года были сделаны специальные костюмы — десять человек в голове колонны изображали графитовые стержни. За ними несли чучело сороконожки, на котором была написана известная цитата Лукашенко: «Я свой народ за цивилизованным миром не поведу». В самом начале колонны шли дети, а антифашисты из Москвы несли транспарант «Жыве Беларусь! Лукашэнку капут». В акции участвовали примерно 15 тысяч человек.
После шествия милиция задержала российских активистов, по традиции избив «неугодных». Дальше — спецприемник, вокзал и вооруженное сопровождение до российской границы.
Другая акция-перформанс состоялась в 2012-м году. Тогда участники собрались у Академии наук, а представители гражданской кампании «Говори правду» провели на месте сбора акцию под названием «Хочешь сладкого? Попробуй, если не боишься».
36 лет спустя после аварии на ЧАЭС мы боремся с правительствами-террористами для признания угроз (не)мирного атома. И хотя «власти» запретили проводить акцию в Минске, в этом году мы сможем потребовать активных действий (вместо выражений озабоченности) от соседних правительств и международных организаций в Вильнюсе.
